«Исламская партия Туркестана»: как уйгурские террористы воюют с Китаем

В 2015 году в Сирии неожиданно для многих появилась «Туркестанская бригада» — передовой отряд уйгурской радикальной группировки «Исламская партия Туркестана» (ИПТ), тесно сотрудничающей с конца 1990-х годов с талибами и «Аль-Каидой», которые уже почти 20 лет занимаются подготовкой боевиков-уйгуров в лагерях на территории Афганистана и Пакистана.

«Исламская партия Туркестана» — вооруженная террористическая организация, главной целью которой является создание исламского государства Восточный Туркестан на территории Синьцзян-Уйгурского автономного района (СУАР). Данная группировка стоит за подготовкой и проведением ряда крупных террористических актов в КНР, а китайские власти рассматривают ее в качестве самого главного вызова безопасности в Китае на данный момент.

Истоки уйгурского радикализма и начало террористической деятельности

О предыстории группировки известно не много и в основном из материалов самих боевиков, которые писались уже в середине 2000-х годов на заблокированных ныне ресурсах. По их данным, Абдул Хамид, Абдул Махмуд и Абдул Хаким в 1940-х годах основали «Туркестанскую исламскую партию» (ТИП), принимавшую участие в антикитайских погромах до начала 50-х годов. После уничтожения и ареста ее ключевых лидеров, группировка примерно на 30 лет прекратила свое существование. В 1979 году из тюрьмы вышел Абдул Хаким, который основал в Кашгаре исламскую школу, где постепенно вернул к жизни радикальные идеи, предположительно, восходящие к ТИП. Подготовку в этой школе прошли многие будущие члены и руководители движения, включая Хасана Махсума, который в конце 90-х восстановит организацию во второй раз, но уже под другим названием. Ключевую роль в возрождении ТИП в 1988 году сыграл Зейдин Юсуп, также известный как Зейдин Кари, занимавшийся вербовкой и обучением боевиков.

В апреле 1990 года отряд «Туркестанской исламской партии» из 200 человек во главе с Зейдином Юсупом принял участие в уйгурском восстании в городке Барин в уезде Акто, которое стало одним из первых крупных конфликтов с 1949 года, когда Синьцзян вошел в состав КНР. В течение нескольких дней повстанцы удерживали город и девять поселков в Кызылсу-Киргизском автономном округе, а для борьбы с ними Пекину впервые пришлось самолетами перебрасывать войска. После подавления беспорядков в Барине, в ходе которых был убит Юсуп, китайские власти подвергли всех подозреваемых жестким репрессиям в попытке стабилизировать ситуацию в регионе, но аресты привели к противоположным результатам. Именно тюрьмы, куда попали многие уйгуры, участвовавшие в конфликте, в конечном итоге превратились в вербовочные центры, где радикальная исламская идеология получила очень широкое распространение.

После смерти Абдула Хакима в 1993 году ТИП вновь распадается, но боевики продолжают сепаратистскую и террористическую деятельность в Синьцзяне. Членов группировки обвиняют в участии в беспорядках в Хотане 1995 года, организации серии взрывов в городском уезде Куча, а также убийстве чиновников в Кашгаре, Куче и Аксу в 1996 году.

Объединить и перегруппировать осколки ТИП удалось в сентябре 1997 года Абудукадиру Япуцюаню и упомянутому ранее Хасану Махсуму, известному как Абу Мухаммад аль-Туркистани, Хассан Махдум и Ашан Сумут, который также принимал участие в восстании в Барине, после чего в период 1990-97 годов трижды отсидел в тюрьме, что только укрепило его радикальные взгляды. После освобождения Махсум отправился за рубеж, где рассчитывал в среде уйгурской диаспоры найти поддержку и получить финансирование.

В начале 1997 года он посетил Пакистан, Турцию и Саудовскую Аравию, где встретился с главами уйгурских общин, местными политиками и лидерами различных организаций. Однако националистически настроенные уйгуры-эмигранты преследовали исключительно политические цели и склонялись к сотрудничеству с Западом, выступая за права человека, демократию и прочие либеральные ценности. Исламистские подходы Махсума воспринимались ими как отсталость и маргинальность.

На первую половину 1997 года приходится обострение насилия в Синьцзяне и за его пределами при участии боевиков ТИП.

Оформление идеологии и перенос основной базы в Афганистан и Пакистан

Ответные антитеррористические меры китайского правительства заставили Махсума и Япуцюаня перебраться в подконтрольный талибам Кабул и затем в Пакистан, где в сентябре было принято решение о восстановлении организации, получившей название «Исламская партия Восточного Туркестана» (ИПВТ). Но благодаря докладу информационного бюро Госсовета КНР от 2001 года в широкий обиход вошла другая форма — «Исламское движение Восточного Туркестана» (ИДВТ).

Название отражало главную цель радикальных уйгуров — освобождение Восточного Туркестана, под которым подразумевался Синьцзян, так как, по мнению лидеров движения, государства западной части уже получили независимость в результате развала СССР.

Текущая идеология ИДВТ оформилась к марту 1998 года, когда Махсум и его ближайшие сподвижники окончательно пришли к выводу, что «только путь джихада является единственным способом предотвратить нападки и несправедливость» в отношении уйгуров. Неудачные попытки установить связи с уйгурской эмиграцией во многом привели к переориентации на иностранные радикальные организации и смещению акцента с уйгурского национализма на исламизм, что соответствовало целям международных группировок, выступавших за создание Халифата. При этом Махсум по-прежнему считал основным врагом Китай, хотя принявшие его талибы не разделяли взглядов лидера ИДВТ. В дальнейшем, антикитайская направленность уйгуров неоднократно становилась причиной разногласий и споров с «Аль-Каидой», отношения с которой были установлены в конце 90-х.

Хасан Махсум неизменно отрицал связи с «Аль-Каидой», что вызывало сомнения у специалистов. В 1999 и 2001 годах руководство ИДВТ встречалось в Кандагаре с Усамой бен Ладеном и Муллой Омаром с целью получить поддержку в борьбе с властями КНР. В тот момент талибы отказались помогать уйгурам, так как не желали портить отношения с Китаем, которого рассматривали как потенциального союзника в борьбе со Штатами.

В 2004 году, уже после смерти Махсума, заместитель эмира ИДВТ Абдулла Кариаджи подтвердил наличие связей со структурами «Аль-Каиды» еще до терактов 11 сентября, а также последующее участие боевиков движения в рядах «Аль-Каиды» в войне против контингента НАТО в Афганистане.

По информации китайских властей, в октябре 2000 года Усама бен Ладен разрешил открыть финансирование для ИДВТ. Талибы начали открыто оказывать поддержку Махсуму после того, как в сентябре 2001 года США и КНР договорились наладить сотрудничество в борьбе с терроризмом.

В 1998 году Махсум переместил штаб-квартиру «Исламского движения Восточного Туркестана» в Кабул и до 2001 года уйгурские радикалы были расквартированы преимущественно в горах Тора-Бора. После начала военной операции США в Афганистане и падения режима талибов основная база ИДВТ перемещается на территорию самопровозглашенного Вазиристана на северо-западе Пакистана.

Новая оргструктура и борьба в информационном пространстве

Хасан Махсум был убит 2 октября 2003 года в ходе совместной американо-пакистанской операции недалеко от местечка Ангур-Ада на юге Вазиристана. После его уничтожения в течение пары лет организация себя не проявляла, но, как считается, активно перестраивала структуру и идеологию.

В 2005 году уйгурских радикальных исламистов возглавил Абдул Хак, которого Бен Ладен включил в состав Совета шуры «Аль-Каиды». Первым делом Хак, настоящее имя которого Мемтимин Мемет, заявил о переименовании группировки в «Исламскую партию Туркестана» (ИПТ). Исключив из названия «восточный», что ассоциировалось с уйгурами, руководство стремилось подчеркнуть расширение географии на весь регион Центральной Азии, благодаря вхождению в состав ИПТ значительного количества боевиков «Исламского движения Узбекистана» (ИДУ), находящихся на территории Афганистана и Пакистана. Абдул Хак также упоминал, что еще в 2001 году глава «Талибана» Мулла Омар предлагал сделать ИДУ зонтичной организацией для уйгуров, размещенных в Афгане. Привлечение выходцев из центральноазиатских республик привело к усилению пантюркистского влияния, но даже после переформатирования 2003-2006 годов ИПТ сохранила подчеркнуто антикитайский характер, а ее основу по-прежнему составляли уйгуры.

После 2003 года оформляется и новая структура организации. Находящееся в пакистанском Вазиристане руководство «Исламской партии Туркестана» состояло из эмира, его заместителя и глав трех ключевых подразделений: боевого крыла, центра религиозной подготовки и информационного отдела «Ислам Авази» (Голос Ислама). Все они входили в главный совещательный орган ИПТ — Совет шуры, который координировал деятельность сети террористических ячеек на территории Китая, преимущественно в Синьцзяне, но также периодически совершавших атаки в других странах.

Изменения затронули также идеологическую сферу. В риторике уйгурских радикалов окончательно стирается грань между терроризмом и исламским фундаментализмом, а в публичных заявлениях руководство организации начинает опираться на богословское обоснование политических целей, объясняя необходимость вооруженной борьбы против Китая волей Аллаха, а не собственными устремлениями.

С 2005 года «Исламская партия Туркестана» развернула активную пропагандистскую деятельность в Интернете, создав официальный сайт, функционировавший до 2008 года, где был опубликован устав организации, статьи по истории движения, а также агитационные видеозаписи, размещенные на YouTube. В июле 2008 года вышел первый номер журнала «Исламский Туркестан», распространявшийся как в печатном виде, так и онлайн. Постепенно материалы приобретали все более выраженный религиозно-экстремистский характер, приближаясь по стилистике к информационным продуктам «Аль-Каиды» и других радикальных исламистских группировок.

По сообщениям китайских властей, 5 января 2007 года полиция провела контртеррористическую операцию по зачистке лагеря боевиков ИПТ в уезде Акто, в результате которой 18 боевиков были убиты и 17 взяты в плен. Многие уйгурские организации, а также международные наблюдатели сомневаются, что в ходе рейда были обезврежены именно члены «Исламской партии Туркестана».

Основной всплеск уйгурской террористической активности в Китае в этот период был связан прежде всего с проведением в Пекине Олимпиады 2008 года. С марта по август в Синьцзяне не прекращались волнения и антиправительственные выступления, а теракты прокатились по всему Китаю. Одной из самых громких атак стало совершенное 4 августа, за четыре дня до открытия Олимпиады, нападение на полицейский пост в Кашгаре двух боевиков ИТП, вооруженных ножами и самодельными взрывными устройствами. В результате погибли 16 человек и еще столько же были ранены.

Самые крупные теракты в Китае и участие ИПТ в сирийской войне

После атаки беспилотника 15 февраля 2010 года на севере Вазиристана, Абдул Хак официально считался уничтоженным. Как выяснится спустя несколько лет, ему все же удалось выжить, но руководство «Исламской партией Туркестана» перешло к Абдулу Шакуру, известному как Эмети Якуф и Абдул Шакур Дамла. Он попал на территорию Пакистана еще в 1996, а после 2001 года отвечал за организацию тренировочных лагерей в Вазиристане. В одном из таких лагерей Шакур и был ликвидирован 24 августа 2012 года также в результате налета американских дронов.

Вслед за гибелью Абдула Шакура, ИПТ возглавил Абдулла Мансур, руководивший информационным отделом «Ислам Авази» и до 2013 года занимавший пост главного редактора журнала «Исламский Туркестан». При нем группировка усиливает информационную работу в Сети и сосредотачивается на пропаганде радикальных идей через Интернет.

С 2011 года в Китае начинается очередная волна террористических актов, организованных ИПТ, при этом существенно меняется их характер и тактика. Главными объектами атак становятся полицейские и сотрудники служб безопасности, а не китайские чиновники и местные представители исламского духовенства, поддерживавшие позицию Пекина. Теракты осуществляются в многолюдных местах, что приводит к росту числа жертв среди простого населения. Руководство очень тщательно планирует акции и привлекает для их реализации намного большее количество уйгуров, которые предварительно подверглись интернет-пропаганде идей радикального ислама ИПТ.

Обычная схема предусматривает заброску на территорию КНР опытного члена ИПТ, прошедшего подготовку в тренировочных лагерях в Пакистане, который вербует будущих исполнителей, преимущественно, из молодежи. После чего от недели до полутора месяцев идет планирование и организация террористического акта и в конце его исполнение местными уйгурами.

В этот период наиболее крупными стали такие акции ИПТ, как нападение на полицейский участок в Хотане 18 июля 2011 года (18 погибших и четверо раненных), бои в Кашгаре 30-31 июля 2011 (погибли 24 человека и 42 ранено), атака с ножами на мирных жителей в Кашгаре 28 февраля 2012 года (20 погибших), теракт 1 марта 2014 года на ж/д вокзале в Куньмине (31 человек убит, 143 получили ранения), теракт на рынке в Урумчи 22 мая 2014 года (39 убитых, 94 раненных), а также резонансная атака смертника на площади Тяньаньмэнь 28 октября 2013 года (5 погибших и 38 раненных). Столь масштабные нападения уйгурских террористов заставили китайцев существенно пересмотреть подходы к обеспечению безопасности, особенно в Синьцзяне.

К весне 2014 года Абдул Хак полностью восстановился после тяжелых ранений и вновь возглавил «Исламскую партию Туркестана». При этом с 2013 года боевики ИПТ активно вовлекаются в войну в Сирии сначала небольшими отрядами на стороне террористических группировок, аффилированных с «Аль-Каидой», а с 2015 года на территории САР действует так называемая «Туркестанская бригада» численностью до 4000 человек.

Отправка значительных сил на Ближний Восток, а также ужесточение контроля над Синьцзянем со стороны китайских властей, сильно усложнили деятельность ИПТ в Китае. Фактически последней атакой, за которую «Исламская партия Туркестана» взяла ответственность, было нападение с ножами на спящих рабочих угольной шахты в Аксу 18 сентября 2015 года, в результате чего погибли 50 человек. Спустя два месяца правоохранители КНР загнали террористов в горное укрытие, где 28 из них были убиты, а один сдался.

Еще два теракта в Синьцзяне — 28 декабря 2016 года в уезде Каракаш и 14 февраля 2017 года в уезде Пишань — были совершены уйгурскими радикалами, вдохновленными идеями ИПТ, но непосредственно с организацией не связанными.

Несмотря на явное снижение активности боевиков «Исламской партии Туркестана» на территории КНР в последние годы, китайские власти продолжают считать ИПТ главной террористической угрозой и стараются не только предотвратить возвращение в Поднебесную получивших боевой опыт уйгурских экстремистов, но также работают над их выявлением и задержанием на дальних подступах, прежде всего в Пакистане, Афганистане и странах Центральной Азии.