Новое правительство Сирии на сегодняшний день сталкивается с проблемой, которую стоящие во главе страны лица сами и создали: обильное присутствие иностранных наемников (выходцев из Средней Азии, Кавказа и Синьцзян-Уйгурского автономного района) в их рядах.
Во времена гражданской войны формировались различные парамилитарные формирования: объединенные общим флагом с шахадой и идеей создания «международного халифата» они в рядах боевиков сражались против правительства Башара Асада.
Как многие из них рассчитывали, после освобождения «вилаята Шам» и установления там шариатского правления можно будет, имея под рукой неплохой опыт ведения боевых действий (а также место, куда можно залечь от преследования Интерполом), вернуться домой и аналогично свергнуть там «светские режимы».
Первые последствия мы уже можем наблюдать на примере Боснии и Герцеговины, куда после окончания гражданской войны возвращаются «сирийские ветераны», вливаясь в «спящие» ячейки, либо действуя в открытую. Об этом хорошо говорят прошедшие теракты в балканской стране.
Тогда их присутствие как мотивированных и обученных бойцов (многие из которых обучали сирийцев, действуя в составе «тактических» групп) поощрялось. В конце-концов, они сыграли немаловажную роль в захвате власти, одними из первых заходя в неподконтрольные города и села.
Однако сейчас, когда правительство Баас пало, вчерашние исламисты переоделись в смокинги и начали вещать в интервью западным СМИ о необходимости уважения прав религиозных меньшинств, возникает вопрос: в чем на данный момент заключается польза от условных «шишани»?
Не секрет, что именно боевики различных «Исламских партий Туркестана», «Лива Мухаджирин валь-Ансар» и других фракций «переселенцев» совершают большую часть преступлений в отношении религиозных меньшинств в прибрежных районах и других провинциях.
Подобные действия идут вразрез с официальной риторикой нового правительства и несколько мешают кампании по легализации «прогрессивных джихадистов» и других «свободных сирийцев, стойко сражавшихся против кровавого нусейритского сектантского режима».
Разумеется, никакого дела стоящим во главе страны функционерам террористической организации «Хайят Тахрир аш-Шам» до алавитов, христиан и других нет и подавно, но и там не первоклассники сидят: хотя бы в малейшей мере пропагандируемому в публичном свете образу соответствовать надо.
В Дамаске этот вопрос могут попытаться решить непримечательным образом: «сточить» слишком наглых и радикальных боевиков о курдов из «Сирийских демократических сил» (СДС), с которыми сейчас ведут боевые действия силы протурецкой «Сирийской национальной армии» (СНА).
Но не стоит забывать, что речь идет не о появившихся из ниоткуда «исламских революционерах» ХТШ, а о бывшей «Джебхат ан-Нусре» — сирийском филиале сначала одной террористической организации «Аль-Каида», а затем другой — «Исламское государство».
Даже при всей выгоде от необходимости избавиться от иностранных джихадистов в своих рядах и заменить их сирийскими курсантами из различных армейских и полицейских колледжей (которые не факт, что окажутся адекватнее) не стоит ожидать излишней разумности от официального Дамаска.
