Гром без молний: о кризисе американо-иранских переговоров

В Тегеране официально объявили о масштабных шагах в ответ на принятие резолюции МАГАТЭ, в которой Иран обвиняется в «несоблюдении ядерных обязательств».

Подробнее о развитии ситуации

Впервые за 20 лет, Совет управляющих МАГАТЭ принял резолюцию, в которой обвинил Иран в «несоблюдении ядерных обязательств» и потребовал предоставить разъяснения по поводу незадекларированных объектах в Тегеране.

За документ проголосовали США, Франция, Германия и Великобритания, всего — 19 стран. Против выступили Россия, Китай и Буркина-Фасо. Ещё 11 государств, включая Индию, Бразилию, Египет и ЮАР, воздержались.

В ответ на резолюцию иранское агентство по атомной энергии открывает третий объект по обогащению урана, устанавливает усовершенствованные центрифуги IR-6 на заводе по обогащению урана «Фордо» вместо устаревших IR-1, ограничивает сотрудничество с МАГАТЭ, включая возможную высылку инспекторов из страны.

Параллельно с этим иранское агентство Fars News опубликовало первую часть документов «изъятых иранской разведкой в Израиле». В них фигурирует переписка между Рафаэлем Гросси (глава МАГАТЭ) и частными израильскими структурами, что, по версии Ирана, ставит под сомнение нейтралитет агентства.

Вместе с тем, по данным американских СМИ, Израиль завершил подготовку к удару по иранским ядерным объектам. Американские чиновники получили соответствующие предупреждения и эвакуировали семьи дипломатов с Ближнего Востока. Дональд Трамп упомянул, что «Ближний Восток может стать опасным местом».

На фоне растущей напряжённости Иран начал общенациональные учения под кодовым названием «Йа Али ибн Аби Талиб». Одновременно в США подтверждают, что очередной раунд переговоров в Омане может состоятся 15 июня — спецпредставитель Стив Уиткофф назвал атмосферу диалога «позитивной».

Заявления о грядущей «ядерной войне на Ближнем Востоке» — это, как правило, элемент давления и дипломатического шантажа, и их стоит воспринимать со значительными поправками. Регулярный обмен угрозами — не исключение, а почти рутинная часть отношений Ирана и Израиля.

Тем не менее текущий контекст отличается рядом признаков. Во-первых, израильским ультраортодоксам критически важно подпитывать ощущение военного противостояния как элемента внутренней политической мобилизации. Сектор Газа уже задействован, Турция — недостаточный раздражитель. Наиболее подходящая мишень для эскалации — по-прежнему Иран.

Во-вторых, Ирану требуется демонстрация жесткой ответной позиции, избегая реального конфликта. Угрозы выхода из ДНЯО, запуск новых центрифуг и создание защищенного объекта в горах — это скорее сигналы, чем непосредственная подготовка к войне.

Но каждый виток такой «управляемой эскалации» повышает риски случайной ошибки, неверного сигнала или непропорционального ответа — а значит, шаг за шагом, накапливает системное напряжение.

Rybar