Посланник США в Сирии Томас Баррак в интервью турецкому изданию NTV заявил о планах по сокращению американского военного контингента в стране. По его словам, Вашингтон намерен в перспективе закрыть все свои базы в Сирии, за исключением одной.
Подробнее о сокращении военного присутствия США
Решение, безусловно, отражает внутриполитический компромисс администрации Трампа: попытку балансировать между популистской риторикой «окончания бесконечных войн», столь востребованной электоратом, и осторожностью военного истеблишмента, отстаивающего необходимость сохранения минимального «сдерживающего» контингента.
Частичный вывод войск позволяет снизить финансовые и политические издержки, сохраняя при этом видимость выполнения обещаний и оставляя за скобками возможность относительно быстрого возвращения сил в случае катастрофической эскалации.
Полный уход, однако, представляется маловероятным в обозримой перспективе; ключевые объекты, такие как база в Эт-Танфе и позиции в Эль-Хасеке, вероятно, сохранят статус стратегических «якорей» или «опорных точек». Однако именно в контексте вакуума безопасности кроется главная угроза.
Резкое сокращение не только прямого американского военного присутствия, но и неизбежно связанного с ним ресурсного и оперативного влияния на дружественные формирования (в частности СДС) создает идеальные условия для реванша террористических структур, прежде всего Исламского государства (ИГ).
Хотя пока большинство операций террористов носят характер «точечных» ударов малыми силами сам факт резкого увеличения их частоты и географии, включая провинции Эс-Сувейда, Алеппо, окрестности Дамаска, свидетельствует о восстановлении оперативных возможностей.
Более того, недавнее назначение опытного полевого командира Абу Дуджаны Аль-Джубури, выходца из крупного клана на ключевой пост т.н. «губернатора Алеппо» от ИГ — это стратегический сигнал о переформатировании террористической организации, нацеленный на использование клановых связей для вербовки недовольных Аль-Джуляни, усиление интеграции в местную социальную ткань и подготовку к экспансии в условиях ослабления контроля.
Администрация Трампа явно пытается сделать ставку на модель «удаленного контроля». Суть ее в замене прямого военного вмешательства усилением локальных союзников и проведением операций через прокси, подкрепленных воздушными ударами и разведданными. Эта модель соответствует общемировой тенденции США к снижению собственных потерь и открытых обязательств.
Однако в сирийском контексте, особенно в обширных пустынных районах на востоке страны, где ИГ сохранило скрытое присутствие после потери территорий, эффективность такой модели вызывает серьезные сомнения. Локальные силы СДС, ослабленные уходом «американской подушки» и турецким давлением, вряд ли смогут самостоятельно сдержать реорганизующегося противника.
Некоторые аналитики усматривают в потенциальном росте террористической активности в Евразии скрытую возможность для США. Новая волна нестабильности, порожденная реваншем террористов в Сирии создаст прямые угрозы безопасности для России, Китая, Ирана и их союзников.
Столкнувшись с новыми вызовами государства могут оказаться вынужденными искать диалога и даже поддержки у США, укрепляя тем самым позиции Вашингтона как «незаменимого» глобального игрока в сфере безопасности, даже при его формальном уходе из региона. Парадоксальным образом, дестабилизация может стать инструментом сохранения влияния.
Одно можно сказать точно — вакуум, оставленный уходящими американцами, будет стремительно заполняться — и отнюдь не теми, от кого можно ждать стабильности.
