Почему гуманитарных саперов HALO Trust обвиняют в шпионаже

На днях специальный представитель президента Нагорного Карабаха Борис Авакян объявил, что во время войны в непризнанной республике у Азербайджана была детализированная карта минных полей. По сообщению Авакяна, такие сведения передала спецслужбам Турции англо-американская благотворительная организация HALO Trust. Турция, в свою очередь, предоставила полученные сведения Азербайджану.

HALO Trust известна своей деятельностью по разминированию по всему миру, а также занимается подготовкой саперов для работы в горячих точках. Однако «благотворительное разминирование» — это не единственная функция британских саперов.

В 1988 году во время советско-афганской войны в Британии основали не совсем обычную гуманитарную организацию. В ее задачи входила очистка зон недавних боевых действий от мин и неразорвавшихся снарядов. Структура получила название Hazardous Area Life-support Organization — то есть, «Организация жизнеобеспечения в опасных зонах». У ее истоков стояли два человека.

Подполковник Колин Митчелл был ветераном Второй мировой войны, а затем служил в самых разных горячих точках по всему миру. Палестина, Корея, Кипр, Кения, конфликт на Борнео, Аден — словом, этот человек был хорошо знаком с реалиями горячих точек. Позднее он недолго и не слишком успешно строил политическую карьеру, но главным делом жизни Митчелла была война. Прекратив «регулярную» службу, он стал военным консультантом у контрас в Никарагуа и моджахедов в Афганистане. Именно к афганскому опыту Митчелла и восходит идея о создании организации для разминирования горячих точек.

Куда менее открытым для публики был Гай Уиллоуби. Он служил младшим офицером в полку Колдстримской гвардии и был откомандирован в Африку, где готовил отчеты для Европейской комиссии по оказанию помощи голодающим. HALO получала как правительственное финансирование, так и пожертвования от частных лиц.

Судя по официальным данным, представленным организацией, она начала работу в Афганистане еще до того, как страну полностью покинули советские войска в 1988 году. Конкретный список функций HALO был довольно широким: разминирование территории вручную и с использованием тяжелой техники, утилизация боеприпасов, а также подготовка местных саперов. Численность собственно британского персонала остается сравнительно небольшой — основную работу должны выполнять местные кадры, обученные специалистами HALO.

Широкую известность HALO Trust приобрела в 1997 году благодаря публичной поддержке принцессы Дианы. Представительница королевской семьи сфотографировалась на месте выполнения задач по разминированию в Анголе. К тому моменту Колин Митчелл уже скончался, но организация продолжала действовать и наращивать присутствие по всему миру.

Диана подстегнула внимание к HALO Trust со стороны общественности. Ее благосклонность подняла репутацию организации среди частных жертвователей и обеспечила превосходные рекомендации для работы в горячих точках. Впоследствии, уже после гибели принцессы, сын Дианы принц Гарри сохранил теплые отношения с HALO Trust, покровительствовал ей и лоббировал интересы саперов перед правительством.

Образ «королевы людских сердец» для сбора пожертвований для «гуманитарной организации» и по сей день.
Также попечителем HALO являлась Анджелина Джоли.

По словам Уиллоуби, годовой бюджет организации к 2013 году достигал 35 млн фунтов стерлингов.

Поток денег позволил развернуть очень широкую сеть филиалов. В 2014 году Уиллоуби объявил о результатах работы — около 8 тысяч саперов в 17 регионах мира, до полутора миллионов снятых мин.

Гай Уиллоуби покинул пост исполнительного директора HALO в 2014 году после того, как выяснилось, что он получал от HALO 72 тысячи фунтов стерлингов в год на оплату обучения своих детей в дорогих частных школах. К тому моменту зарплата Уиллоуби (включая расходы на образование детей) составляла до 220 000 фунтов стерлингов ежегодно.

На посту директора Уиллоуби сменил Джеймс Коуэн.

Ради этой работы Коуэн покинул британские вооруженные силы, где дослужился до звания генерал-майора. Офицер обладал обширным служебным и боевым опытом, включая должности начальника штаба британской 3-й дивизии в ходе войны в Ираке (впоследствии он руководил данной дивизией) и командующего оперативной группой «Гильменд» в ходе боевых действий в Афганистане в 2009–2010 годах.

Смена начальства не сказалась на размахе деятельности. HALO Trust продолжила расширять свою сеть в мире.

Наиболее активно саперы работали в Афганистане. За 2019-2020 финансовый год организация доложила об очистке 2508 гектаров от мин в этой стране.

В Афганистане HALO Trust действует в рамках Программы противоминной деятельности (Mine Action Programme of Afghanistan, MAPA). Поскольку война продолжается, вряд ли в ближайшие годы ее работа завершится.

Филиалы организации существуют в других хорошо известных горячих точках мусульманского мира — Ираке, Сирии и Ливии. В Ливии ее представители находятся на территории, удерживаемой Правительством национального согласия Фаиза Сараджа, в Сирии — в районах, занимаемых протурецкими группировками. При этом в Сирии HALO Trust проводит также сеансы психологической поддержки и психотерапии.

В Камбодже около тысячи саперов HALO Trust работают над «минным поясом» у северных и восточных границ.

Организация активна и в Африке. В Анголе HALO Trust заключила пятилетний контракт на сумму 60 млн долларов. Он предусматривает очистку от мин зон национальных парков на юго-востоке страны. Группы саперов функционируют в Сомали как в районе контроля правительства, так и на территории, занимаемой нелегальными вооруженными группами.

HALO не ограничивается разминированием. В Сальвадоре и Гватемале ее специалисты заняты утилизацией обычного стрелкового оружия, в Боснии и Герцеговине участвуют в программе по учету и контролю над оружием.

Схема работы в большинстве случаев остается одной и той же. На территории, где есть организация, развертывается лагерь для подготовки местных саперов (в основном гражданских) под руководством приезжих инструкторов. Экипировка предоставляется HALO. Это и обычные ручные миноискатели, и при необходимости, тяжелая саперная техника.

Местные кадры знают язык, хорошо представляют специфику региона, к тому же, им надо платить значительно меньше, чем европейским сотрудникам. Например, в зоне конфликта в Донбассе сапер из числа местных жителей зарабатывает около 10000 гривен в месяц — это менее 500 долларов. Финансирование организация получает от британского правительства (ежегодно 4 млн фунтов стерлингов от Министерства международного развития Великобритании), а также — от различных правительств в рамках конкретных задач.

HALO Trust активно работала на постсоветском пространстве. Так, с 1997 года ее филиал есть в Абхазии. В настоящий момент в Грузии и Абхазии присутствие саперов сохраняется. На территории республики периодически находят не обнаруженные ранее невзорвавшиеся боеприпасы.

Работы в Абхазии финансировались правительствами США, Великобритании, Нидерландов, Германии и Японии, Мемориальным фондом принцессы Дианы и другими структурами.

Кроме того, организация действует в Нагорном Карабахе и на востоке Украины, в районах Донбасса, подконтрольных Киеву. В Донбассе работает около 400 сотрудников HALO, в 2019 году гуманитарная организация агитировала вступать в ряды саперов местных жителей женского пола.

Представители ЛНР и ДНР со ссылкой на свои источники утверждают, что инструкторы HALO Trust также обучают украинских военнослужащих.

Результаты, достигнутые «гуманитарными саперами», действительно значительны. Однако параллельно с минно-взрывными работами HALO Trust была замешана и в других видах деятельности.

В 2000 году HALO Trust оказалась в центре серьезного скандала. ФСБ России обвинила организацию в подготовке боевиков в Чечне. Обстоятельства ее работы на территории РФ выглядят весьма двусмысленно.

Летом 2000 года ФСБ объявила, что HALO Trust с 1997 года вела нелегальную деятельность на территории Чечни через свой абхазский филиал.

По информации контрразведки, подданные Великобритании Чарли Эммс, Николас Ноббс и гражданин Зимбабве Томас Дибб прибыли в Чечню в 1997 году без разрешения российских властей под прикрытием коммерческих организаций.

Там они занимались не только и не столько разминированием. Они развернули курсы минно-взрывного дела, вели топографическую разведку и разведку военно-политического характера, поддерживали контакты с Асланом Масхадовым, Зелимханом Яндарбиевым и другими полевыми командирами. По личному указанию Масхадова HALO Trust было выделено помещение в Старом Ачхое и охрана из состава так называемой Службы национальной безопасности.

По результатам работы Томас Дибб направил в Лондон подробный отчет, в котором были результаты топогеодезического и инженерного обследования территории, находящейся под контролем незаконных вооруженных формирований. Дибб не только указал точные координаты минных полей — в 13 страниц отчета он не забыл также включить координаты бывших пунктов базирования и ключевых объектов инфраструктуры. Информация собиралась с помощью местных жителей, сотрудничающих с британской НКО, которые проходят в отчете под кодовыми именами.

«Гуманитарная» работа не прекратилась и с началом Второй чеченской войны. В селе Старый Ачхой проживали около 15 сотрудников HALO Trust, у которых была спецтехника, доставленная в Чечню контрабандой через порт Сухуми. Филиал сухумского филиала HALO Trust возглавлял кадровый военный разведчик из Великобритании Мэтью Мидлмис.

Специалисты обучали боевиков саперному делу и собирали сведения и об используемых федеральными силами боеприпасах и вооружении, а также вели политическую разведку. При этом представители организации особое внимание обращали на нефтеносные районы Чечни и маршрут транспортировки каспийской нефти.

Официальная позиция HALO заключалась в том, что организация занималась исключительно подготовкой персонала для разминирования. Однако Гай Уиллоуби признал, что какая-то часть чеченцев, обученных с 1997 по 1999 год, могла «присоединиться к боевикам и поделиться своими навыками с повстанческими формированиями». Проблема в том, что инструктаж по обезвреживанию мин в любом случае предполагает и передачу знаний об их установке, устройстве и маскировке. Согласно российским данным, специалисты HALO Trust знали, что ведут обучение саперному делу боевиков, участвовавших в войне 1994–1996 годов.

Кроме того, некоторые сотрудники организации из числа чеченцев были задержаны в рядах боевиков. Так, инструктору британской благотворительной организации Руслану Джабраилову было предъявлено обвинение по статье 205 УК РФ («терроризм»).

HALO Trust понесла в Чечне и потери убитыми. По сведениям Уиллоуби, в начале Второй чеченской кампании от российских ракетных ударов погибли семь саперов, подготовленных его организацией. После этого HALO Trust свернула деятельность в республике. Всего обучение у инструкторов HALO Trust прошли до 150 чеченцев.

HALO Trust стала одной из немногих международных организаций, работающих в Нагорном Карабахе. В регионе она находилась с 2000 года. За два десятилетия саперы организации обезвредили около 11 000 мин. В 2018 году было объявлено, что разминирование закончится к 2020 году. К этому моменту численность сотрудников HALO Trust в зоне конфликта составляла всего от 16 до 24 человек. В 2019 году поступила информация об обнаружении новых минных полей в районе Мартакерта, так что для работы над ними потребовалось дополнительное время.

С началом войны представители HALO прекратили разминирование и сосредоточились на раздаче продуктов и материалов о правилах безопасности.

11 марта 2021 года разразился скандал, связанный с репликой Бориса Авакяна. Утверждая, что HALO Trust отправляла данные турецкой разведке, Авакян не конкретизировал свои источники. Сама организация не признает обвинения.

HALO назвала «абсолютно ложными» заявления о передаче турецким силам карт минных полей. В свою очередь, пресс-секретарь президента Нагорного Карабаха Лусине Аванесян отметила, что Авакян выражает только свою точку зрения.

Кроме того, депутат армянского парламента Наира Зограбян обвинила HALO Trust в шпионаже. Проблема в том, что и она не разглашает свои источники. СНБ Нагорного Карабаха расследует обстоятельства инцидента.

Картами минных полей в Карабахе HALO Trust, безусловно, располагала. А у практики привлечения местного населения есть и обратная сторона — существует риск утечки данных. Так, военный корреспондент Александр Харченко, работающий в зоне Карабахского конфликта, рассказал, что во время командировки случайно обнаружил одну из карт минных полей HALO Trust и признал, что его «всегда смущала» деятельность данной организации.

Не удивился обвинению «гуманитарной» НКО и другой известный журналист. Юрий Котенок отметил, что ранее представители HALO Trust были замечены в сборе секретной информации на Северном Кавказе.

«В этой организации существует некий пласт — агенты, шпионы, работающие под прикрытием. Потому, появившиеся в Армении сведения насчет HALO Trust у нас не могут вызвать удивление», — сказал он.

Деятельность HALO Trust по разминированию опасных участков, несомненно, дала свои плоды. Однако не следует игнорировать факт того, что эту структуру с самого начала деятельности возглавляли кадровые офицеры британской армии. В силу рода занятий у них был доступ к сведениям военного характера в разных регионах мира. Учитывая репутацию данной некоммерческой организации и скандалы, в которых она была замешана ранее, версия о передаче конфиденциальной информации в распоряжение турецких или азербайджанских спецслужб выглядит вполне правдоподобно.